Известно было о прадеде Лётове Василии Алексеевиче, муже прабабушки Евдокии Васильевны (Суриковой в девичестве) до обидного мало. По семейной легенде он родился в деревне Тимшино под Егорьевском, но еще мальчиком, после смерти от какой-то эпидемии, всей его семьи, с подводами местных мужиков был привезен в Москву, где самостоятельно боролся за жизнь – был и «мальчиком на побегушках», приказчиком, коммивояжером (тогда я впервые услышала это заманчиво-таинственное слово). В Егорьевске, куда заезжал по каким-то делам, познакомился со своей будущей женой – Евдокией Суриковой, которая, будучи уроженкой Волоколамского уезда Московской губернии, приехала в Егорьевск погостить к своей старшей (почти на 20 лет старше) замужней сестре Поле.
Через какое-то время они поженились и стали жить в Москве, где и Василий обосновался к этому времени, да и семья Евдокии – родители и старшие братья Яков и Иван, к этому времени уже давно жила в Москве.

Что я знала на момент начала поисков следов Василия Лётова и его семьи? То, что написала здесь, да еще: что родилась у них первой 2 декабря 1899 года дочь Екатерина, моя бабушка, что жили они в это время, вроде бы на Малой Ордынке.

Что потом у них родились еще 4 дочери:Елена – 3 июня 1901,

Лидия-23 марта 1903, Александра - 2 апреля 1905, Анна- 20 ноября 1906, и, наконец, в 1909 году долгожданный сын Василий.

Да еще по воспоминаниям дедушкиной сестры, тети Нины, семья которой долго жила в одном дворе с семьей Лётовых (где и познакомились мои бабушка и дедушка) и которая даже училась какое-то время в одной и той же, 4-ой женской, гимназии с бабушкой, - так вот, тетя Нина вспоминала, что у Василий Лётова была какая-то оптовая торговля всякой бумагой где-то около нынешнего ГУМа, куда, в этот магазин, она девочкой ходила с Катей Лётовой за бумагой к ее отцу. И заведение это он создал вместе с мужем Анны, племянницы жены, дочери той самой Поли, в доме которой он с Евдокией и познакомился. И что фамилия этого мужа Анны была, вроде Кондратов или Кондратьев.

Знала, где и, приблизительно, когда он умер – в Самаре где-то в 1919 или 1920 гг, куда за моим дедушкой, Семеновым Владимиром Михайловичем, уже женатым на тот момент на Кате Лётовой и откомандированным в Самару, поехала вся семья Лётовых – Василий с женой, мамой Кати, их дети и мать Евдокии, бабушка Кати. Там от то ли тифа, то ли холеры, умерла любимица Василия 15-летняя доченька Шурочка, русоволосая и синеглазая, как и Василий. Следом умерла мать Евдокии – Пелагея. От холеры умер родившийся там же, в Самаре, первенец Екатерины – полугодовалый Георгий. Сама Екатерина полгода провела в нищей самарской больнице, чудом вернувшись к жизни.
Не вынеся всех утрат, считая, что он виноват, как мужчина, в тех бедах, что обрушились на семью, сбежавшую из Москвы, где было всё, потеряв все нажитое, Василий Лётов скончался в Самаре «от разбитого сердца», как говорили в семье.
Остались в семейном архиве только фотография счастливой семьи Лётовых начала 1910 года да фотография девочки-подростка Шурочки в гробу.
От тех времен осталась еще слепая машинописная справка - удостоверение, выданное "Семеновой Екатерина Васильевне в том, что ее отец тов. Летов Василий действительно служил во вверенной мне Ремонтной мастерской в должности письмоводителя с 1 марта 1919 года по день своей смерти, т.е. по 21 апреля с.г." Подписано: "Заведывающий Ремонтной Мастерской Туркфронта - подпись В.Семенов. Дата - 22 сентября 1919 года." - т.е. справку своей жене выдал мой дедушка Владимир Семенов.

Еще мама рассказывала, что когда ее бабушка, Евдокия Васильевна, ездила к нам на дачу в Кратово, она часто показывала из окна электрички на церковь около Электрозаводской, говоря, что в этой церкви она венчалась, называя это место «на Переславской» или «на Переяславской».

Вот и вся информация, какая у меня была до поисков.

И что с ней делать? Может, сперва узнать что-то о самой фамилии Летов-Лётов?

Во-первых, фамилия достаточно редкая для столь внешне простой. (Посмотрите сами в Яндексе - или все Летовы прячутся от публичной жизни или их действительно мало...)

Во-вторых - рядом с дер. Тимшино (Тимышина) Нечаевской волости Егорьевского уезда Рязанской губернии, где в 1869 году родился мой прапрадед, есть несколько "говорящих" деревень - Старолетово (рядом, через рощу от Тимшино) и Летово (Рыбновского р-на Рязанской обл.).. Т.е. есть возможность для прапрадеда получить эту фамилию от названия родной для его предков деревни, если они некогда мигрировали из нее.

Следующая версия - недавно сама прочитала в интернете на сайте Егорьевского района Московской обл :
"Самым древним пластом в истории края был балтский или, вернее, балто-словенский. Балто-словены — это болотные словяне. К ним относились как славяне, так и литва, селы (селны), курши. В нашем районе и в соседнем. Шатурском, который ранее входил в состав Егорьевского уезда, а также в пограничных районах Рязанской области сохранилось много названий рек, озер, селений и даже волости от живших тут балтских поселенцев. На левом берегу р. Цны, в районе д. Алферове, Сазонове, Летово, рядом с волостью Купля, располагалась волость Литвуня (Литвоня), которая упоминается в жалованной грамоте 1616 г., данной царем Михаилом Федоровичем Николо-Радовицкому монастырю. Грамота списана «слово в слово» с такой же грамоты, данной монастырю еще при жизни Ивана Грозного. В ней и названа волость Литвуня и перечислены входившие в нее села, деревни, селища, пустоши — Пужаново, Кощеево, Батабошино Избище, реки — Литвунька, Ялмутовка, Хлопоту, Кощеевка. К концу XVIII в. от всей волости осталось три деревни — Летва, Сазонове и Красное Раменье (Алферове). Впоследствии Летва стала именоваться Летово а река — Летовкой. Среди небольших притоков р. Цны встречаются названия явно балтские — Валежка, Лютовка, Лелечка, Зачаровка, Щерка, Бучка, Чумерка. В последние столетия многие из этих названий обрусели, вошли в обиход русского языка, хотя их смысла мы до сих пор не ведаем.

Одной из таких древних рек является р. Летовка, левый приток Цны, устье которой находится у с. Куплиям. Летовка, видимо, та же Литова, которая упоминается в Воскресенской летописи в связи с походом в 1209 г. рязанского кня­зя Изяслава и пронского князя Кира Михаила на подмосковные села, принад­лежавшие в то время Всеволоду Владимирскому. Пока рязанский князь отпустил своих «воев» пограбить подмосковные села, пронский князь стоял с полком на р. Литове и прикрывал тыл своего союзника, не принимая участия в грабеже. Река Литова в то время была пограничной между Владимирским и Рязанским княжествами. Вдоль ее правого берега шла большая дорога из Москвы в Городец Мещерский. Историки А. Юшко и В. Кучкин пытались определить местоположение этой реки, предполагая найти ее близ битвы между рязанцами и владимирцами на р. Мерской. Но там подобного топонима, естественно, не обнаружилось. Название волости Литова (Литвоня) и р. Литвуньки (Литовы) лишь подтверждает, что в те годы или ранее на берегах реки жили литовские поселенцы.»